Когда я приехал в Америку, эмигранты предыдущей волны, уже успевшие здесь обосноваться, часто приглашали нас в гости. Расспрашивали, что происходит на их бывшей родине, хвастали своими домами и щедро давали самые разные советы, главным из которых был: «Не упускай представившейся возможности, потому что она может и не повториться».
Перед очередными гостями я взял наклейку от винной бутылки, опустошенной в предыдущих гостях, и пошел в магазин. Там я показал ее кассирше, молоденькой девочке лет восемнадцати, сказал «I need the same» (мне нужно то же самое), и выставил вперед три пальца, уточняя, сколько именно бутылок мне надо. Девочка быстро нашла вино, засунула бутылки в целлофановый пакет, назвала цену и добавила «plus tax» (плюс налог).

Английский я знал очень плохо, но слово plus понял правильно. Что такое tax я понятия не имел, но почему-то решил, что это – целлофановый пакет. В то время в Советском Союзе такие пакеты хоть и не были роскошью, но были еще редкостью, и за них надо было платить. Мне же платить не хотелось, и, вынув бутылки из пакета, я сказал:
– No tax (нет налога).
Девочка на несколько секунд потеряла дар речи, а придя в себя, начала что-то быстро объяснять. Я, разумеется, ничего не понимал, но, не подавая вида, кивал и слушал. Она закончила говорить и вновь засунула бутылки в пакет. Я рассердился, вновь вынул бутылки и уже тверже сказал:
– No tax.
На шум вышел хозяин. Его заведение находилось в районе, где в то время жило много американских евреев, спиртное большим спросом не пользовалось, и магазин влачил довольно жалкое существование. Но после того как туда стали приезжать эмигранты из Союза, торговля расцвела, а хозяин научился очень хорошо распознавать славянский акцент и даже выучил несколько русских слов.
Узнав, в чем дело, он с помощью этих слов и бурной жестикуляции рассказал мне о системе налогообложения в Штатах. Я опять ничего не понял, но почувствовал, что спорить бесполезно, и платить придется за все. Закончив лекцию, он положил бутылки в целлофановый пакет. Я заплатил, вынул бутылки, рассовал их по карманам, бросил ему целлофановый пакет и пошел домой.
После этого каждый раз, когда я приходил в магазин, девочка-кассирша в ответ на мое приветствие спрашивала меня:
– No tax?
При этом она так многообещающе улыбалась, что я очень хотел пригласить ее к себе, но не решался: здесь, в Америке, все друг другу улыбаются, и я боялся ошибиться, потому что очень не любил, когда мне отказывали.
Потом мы купили дом, переехали в другой район, и все забылось. А недавно я вновь оказался в районе моего американского детства и решил посмотреть, существует ли еще этот магазин. Он стоял на прежнем месте. Я зашел, и на кассе увидел ту же девочку. Только уже не девочку, а женщину в самом расцвете лет. Она меня узнала, мы разговорились, и опять она стала мне многообещающе улыбаться. И хотя я уже отлично понимал, что значит эта улыбка, я опять не решился пригласить ее к себе, теперь я уже боялся, что она согласится. Чтобы выйти из неловкого положения, я купил бутылку вина. Она сказала мне, сколько я должен, положила вино в целлофановый пакет, а потом туда же положила свою визитку. Я спрятал эту визитку, как ностальгическое напоминание о начале своей жизни в Америке.
Так бы, наверно, эта история и закончилась, но вскоре губернатор объявил карантин и самоизоляцию. За последующие шесть недель домашнего ареста я так одичал, что решил позвонить продавщице. Я набрал номер, указанный в визитке, но после второго гудка автомат бесстрастным голосом сообщил, что магазин вышел из бизнеса.
Эмигранты предыдущей волны оказались правы: в Америке нельзя упускать возможность, она может не повториться.

Уважаемые читатели!
Вы можете приобрести книгу В. Владмели «Римские каникулы» в электронном виде.
www.litres.ru/vladimir-vladmeli-18558288/rimskie-kanikuly/
Жители США могут приобрести
бумажный вариант книги у автора – $15 с пересылкой.
Адрес автора Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript