Версия для печати

Мой «ревОльвер»

Автор: 

Идея купить пистолет ко мне пришла не сама собой. Прожив в Лос-Анджелесе уже год с небольшим, я больше думал о том, как заработать. Для мужчины, привыкшего обеспечивать семью, такие мысли – единственное, что его заботит на первых порах за границей. А уж траты на какие-то личные нужды для него и вовсе перестают существовать, тем более, расходы на себя – не самые животрепещущие.
Человеку, привыкшему довольствоваться малым в СССР и попавшему в Америку, было хорошо с первого дня. Обилие всего, чего душа желает, а главное, появившаяся вдруг возможность позволить себе все то, что на Родине было чаще всего недоступным. А тут тебе сразу и отдельная квартира, и дефицитные продукты, и импортное шматье… И даже автомобиль! О каких еще других материальных благах мечтал среднестатистический советский гражданин?


Правда, в Советском Союзе не все поголовно нуждались. Были и те, кто хорошо зарабатывал, но при этом не принадлежал к привилегированным слоям общества. Не воровал и не брал взяток, а просто трудился, умея делать что-то лучше других. Я был именно из таких – смышленый и не ленивый, а энергичный молодой человек, которому вполне хватало не только на насущные потребности, но и на мирские удовольствия. Бросить все и уехать без ничего с парой сотней долларов – означало распрощаться с сытой жизнью и начать заново неизведанную и непредсказуемую. До приятных ли покупок в это время на новом месте?
Поехать в тир и пострелять предложил мой приятель Ник, с которым я познакомился уже в Лос-Анджелесе. Наш соотечественник, но не советский эмигрант, как все те, кого я здесь знал, а внук белого офицера царской армии, осевшего в Америке после революции. Полное имя Ника оказалось типично русским – Николай. Нареченный по святцам, он был даже прихожанином местной православной церкви. Домашние и близкие друзья обращались к нему Николя, как когда-то называли его деда в Санкт-Петербургском пажеском корпусе. В доме Ника мы и встретились, куда меня привел случай. Эпикуреец в душе и философ по натуре – он сразу снискал мое расположение, а я его. Мы подружились довольно скоро, и Ник стал моим первым американским товарищем.
– Каждый выбирает себе тот уровень свободы, в котором нуждается, – констатировал он однажды факт моей эмиграции, и с этим нельзя было не согласиться. Следующим шагом в закреплении собственной свободы, по его мнению, должно было быть приобретение пистолета. Однако по проводу столь неожиданной для меня покупки я сомневался. Четыреста долларов – сумма значительная, когда каждая копейка на счету. Жесткий бюджет вновь прибывшего, куда денешься?
– Поехали, постреляешь, опробуешь ревОльвер, – усмехнулся он, заметив мои колебания. На русском он говорил сносно, но с сильным акцентом, и многие слова в его речи звучали патриархально или необычно для моего слуха, как, например, «ревОльвер».
Тир оказался ничем не примечательный, и в подобном мне уже приходилось бывать когда-то в Одессе, на улице Розы Люксембург, бывшей Полицейской. Именно там я (еще, по сути дела, пацан) сделал свои первые выстрелы из настоящего пистолета. Сначала из мелкокалиберного системы Марголина, потом из Нагана. Обстановка в американском заведении ничем не отличалась от уже хорошо знакомой мне ранее. Так же оглушающе хлопали выстрелы, и в воздухе стоял тот же специфический кисловатый запах пороха.
«РевОльвер» мой приятель прихватил свой. Классический Смит-Вессон. Он мне понравился сразу – удобный в руке, не тяжелый, с легкой отдачей при выстреле. Но самое главное, меня приятно удивила его кучность. К собственной гордости, я не посрамил советский ДОСААФ, в котором очень давно стал перворазрядником. Пули уверенно ложились в бумажную мишень, и все в десятку. Ник, завидев такую завидную меткость, уважительно заметил:
– Браво! Мой дед тоже был знатным стрельцом.
– Стрелком, – поправил я его, и было хотел добавить «ворошиловским», но вовремя осекся, вспомнив, против кого воевал в Гражданскую красный командарм.
Настрелялся я вволю, и этот день стал началом уже другой американской жизни, где пистолет – обязательный аксессуар каждого уважающего себя мужчины. Сам того не ведая, Ник подтолкнул меня сделать символический шаг, и я был благодарен этому человеку. Без лишних слов пожал ему руку, и он сразу понял, за что. Ведь людей объединяют не столько их возможности, сколько их потребности.
Из тира мы прямиком отправились в оружейный магазин, благо тот находился рядом. Выбор оружия для личного пользования в Америке велик и разнообразен, но я уже испытывал первую любовь к модели, с которой час назад легко подтвердил свое мастерство стрелка-спортсмена.
В прошлом разочарован тот, кто не видит свое настоящее его продолжением.

Авторизуйтесь, чтобы получить возможность оставлять комментарии