КОНТУР

В первой части новеллы «11 Сентября» рассказывается, как главный герой - Илья Окунь - узнал, что пассажирский самолёт врезался в башню Международного Торгового Центра. В одной из этих башен работал его сын – Максим. Илья тут же позвонил сыну и Максим сказал, что находится в соседнем здании. Илья посоветовал ему как можно быстрей уходить оттуда. Не успел он повесить трубку, как по радио передали, что ещё один Боинг врезался во вторую башню Торгового Центра.

Продолжение

Илья окинул присутствующих мрачным взглядом и пошел к себе. Конечно, его сын цел и невредим. Ведь это все, что у него осталось в жизни, без Максима она вообще потеряла бы смысл.
После смерти жены Илья так изменился, что шеф даже предложил ему спальню в своем доме, а когда Илья отказался, начальник сам стал приезжать к нему в гости и всячески выражать свое участие. Насколько оно было искренним, Илья не знал, но Тим поддержал его в критический момент, и Илья был ему за это благодарен. Тим много раз повторял, что лучшим лекарством от депрессии является время, а чтобы оно быстрее текло, надо больше работать. Так Илья убьет двух зайцев – во-первых, скорее успокоится, а во-вторых, получит внеочередное повышение.

«Окунь убьет двух зайцев, – думал Илья, – это в мировой истории случится впервые».
С тех пор Тим давал ему самые трудные проекты, и Илья работал гораздо больше положенных 8 часов. Домой он возвращался только ночевать, но без жены там было пусто, скучно и тоскливо. Конечно, если бы шеф был честным человеком, он бы сдержал свое слово и прибавил ему зарплату, но где же это видано, чтобы в начальники выбивались честные люди? Да и зачем Илье деньги, теперь он один, ему и так хватает...
Через некоторое время еще один самолет, похищенный террористами, упал на Пентагон, а потом обрушился и первый небоскреб Международного Центра. После этого все происходящее потеряло для Ильи связь с реальностью. Он работал над проектом, отвлекаясь лишь для того, чтобы набрать номер Максима. Прозвониться в Нью-Йорк не удавалось. Как сквозь сон он слышал, что воздушное пространство Америки закрыто, всем пассажирским самолетам приказано приземлиться на ближайшие аэродромы, а важнейшие города Америки охраняются ВВС. За несколько часов страна перешла на военное положение. Была закрыта Нью-Йоркская биржа, эвакуированы государственные учреждения, отменены спортивные соревнования, а президент срочно возвращался в Вашингтон.
Несколько раз к Илье подходил Майк и спрашивал, не нужна ли помощь. Нет, его помощь была не нужна. Илье Окуню мог помочь только звонок его сына, его Окунька.
Илья продолжал работать, но глядя на экран монитора, он видел картины собственного прошлого. Он вспоминал, как его семья приехала в Америку, как он долго и безуспешно искал работу и волею обстоятельств вынужден был проводить с сыном очень много времени. Максим тогда был подростком, но Илья часто советовался с ним, понимая, что дети быстрее приспосабливаются к новым условиям. В результате родственные отношения перешли в дружеские, и каждый из них дорожил этим. Потом Максим уехал в университет, и когда он звонил домой, они с женой вырывали друг у друга трубку. Максим иногда приезжал к ним на каникулы и, заходя в свою комнату, каждый раз говорил:
– У вас дома ненатуральная чистота.
После его приезда в квартире устанавливался привычный беспорядок.

А теперь жены нет, она уже не ревнует его к сыну. Наверно, если бы она была жива, то плакала бы в три ручья. У нее всегда глаза были на мокром месте. Она считала, что слезы помогают пережить неприятность, и любой человек должен выплакаться. По ее теории мужчинам это так же необходимо, как и женщинам, и только идиоты утверждают, что отсутствие слез – это показатель силы. Отсутствие слез – это показатель глупости. Впрочем, сама она перестала плакать, как только поняла, что умирает. Совершенно спокойно она обсуждала с Ильей его дальнейшую жизнь и даже настаивала на том, чтобы он женился. Ей будет приятно сознавать, что ему хорошо.
Наверно, она была права, но так же, как и при ее жизни, он не послушал совета: жениться не захотел, а слезы выдавить из себя не мог. Он встречался с друзьями, обсуждал проекты с сотрудниками, иногда даже шутил, но всем его существом владело холодное безразличие. О своих переживаниях он ни с кем не говорил, и это тяжелым камнем давило на его душу. Он и рад был сбросить этот камень, но единственный человек, который мог ему помочь, был уже в другом мире.
Максим тоже сильно переживал смерть матери и после похорон звонил ему каждый день. Илью это и радовало, и огорчало. Он понимал, что сын так часто звонит, потому что сам недавно переехал в Нью-Йорк и еще не успел обзавестись друзьями, потому что ему было скучно, и он просто хотел поговорить. Потом, когда звонки Максима стали реже, а разговоры короче, Илья понял, что жизнь у сына налаживается.

***
– Ты меня слышишь? – спросил Майк в третий раз.
– В чем дело?
– Террористы захватили еще один самолет, он разбился в сельской местности в Пенсильвании. Предполагают, что пассажиры уже знали о взрывах в Пентагоне и Нью-Йорке и оказали сопротивление бандитам. Только поэтому самолет и не врезался в Белый Дом.
– Да?!
– Во всяком случае, это одна из гипотез.
– А сколько всего самолетов похищено?
– Точно неизвестно, пока предполагают, что четыре, но...
В этот момент зазвонил телефон, и Илья схватил трубку.
– Илья Окунь слушает.
– Привет, это Скот говорит, из цеха. Я сейчас начал собирать панель по твоему чертежу и уже нашел массу ошибок. Ты должен срочно сюда прийти.
– Срочно? – зло передразнил Илья.
– Да, очень срочно.
Скот не понимал насмешек, он не очень понимал даже и то, что делал, но если вдруг ему удавалось заметить малейшую неточность, он тут же сообщал об этом и инженеру, и дизайнеру. Ничего серьезного он найти не мог, но даже опечатки приносили ему удовлетворение. Он рассказывал о них каждому встречному, и многие коллеги были жертвами его бдительности. Выросший в небольшом поселке, Скот никогда не выезжал за пределы штата. Он бы и в Миннеаполис не выбрался, да город так быстро разрастался, что поглотил его деревушку. Большинство его соседей купили фермы и переехали на новое место. У Скота же никакого хозяйства не было, и не спился он только потому, что ему сделали экспериментальную операцию. Тогда еще процент успешных операций был ничтожным, но эта удалась, и Скот с гордостью повторял, что родился с серебряной ложкой во рту.
«Лучше бы ты ей подавился», – думал Илья каждый раз, когда слышал эту историю.
Но Скот не подавился, он перестал пить и устроился подсобным рабочим на ремонтный завод, который вскоре купила большая компания с сильным профсоюзом. Так Скот Винди стал неуязвим. Выгнать его уже было невозможно, и он застрял, как постоянно нарывающая заноза, которая все время болит, но которую никак нельзя вытащить. Сотрудники старались его обходить, но темное невежество его души и не требовало общения, он существовал сам по себе.

Илья был уверен, что его собственное присутствие в цеху теперь необязательно, но проект, который там заканчивали, предназначался новым клиентам. Тим несколько раз обсуждал с Ильей, как эффектнее начать с ними деловые отношения. В конце концов, сошлись на том, что установку сразу же после сборки тщательно проверят, а на пуск Илья поедет на несколько дней раньше и внимательно проследит, чтобы контракторы все правильно подсоединили. Когда все будет готово, он придет на фабрику в выходном костюме, нажмет пару кнопок и запустит систему.
Таков был план, оставалось только его осуществить.
Илья надел защитные очки и пошел в цех.
– Ну, что у тебя? – спросил он Скота.
– Вот, посмотри. Я считаю, что тебе следовало чертеж разбить на два листа. Так было бы легче его читать.
– Ты ради этого меня вызывал?
– Конечно, ведь мое предложение поможет сократить время сборки, увеличит производительность труда и в конечном итоге принесет доход предприятию.
– Ты знаешь, что случилось в Нью-Йорке? – перебил его Илья.
– Конечно, знаю, но где Нью-Йорк, а где мы.
По выражению тупой сосредоточенности Скота было ясно, что душевную боль у него вызвать невозможно. Он не мог даже изобразить сочувствие.
– Хорошо, я подумаю над твоим предложением.
– Только уж, пожалуйста, не забудь.
– Уж, пожалуйста, не забуду, – сказал Илья и пошел к электрикам, собиравшим другие панели. У них никаких замечаний не было, и он вернулся в офис. Там он увидел, что сигнальная лампочка на его телефоне мигает. Наверно, Скот не дождался, пока он дойдет до цеха, и позвонил еще раз. Это бывало и раньше. Однажды Скот позвонил даже ему домой. В тот день Илья не вышел на работу, потому что у него умирала жена. Скот, одно слово. Ну, если это опять он... Илья снял трубку, набрал код и прослушал запись. Звонил сын.

Максим был рядом с обрушившимся небоскребом. По расчетам Ильи, он должен был быть гораздо дальше. И он, наверно, был бы, но выйдя на улицу, он вспомнил, что ключи от дома оставил в столе. Возвращаться в горящее здание ему не хотелось, но когда он увидел, что туда вбежали пожарные, он последовал за ними. Поднявшись в свой офис, он взял ключи и думал даже захватить переносной компьютер, однако жара и дым быстро выгнали его из помещения. На улице было очень мало людей, а навстречу ему шла только одна женщина. Он остановился от удивления.
– Вы куда? – спросил он, но она не обратила на него внимания. Он обернулся, чтобы повторить вопрос и увидел, что небоскреб, в котором он работал, начал оседать. Он схватил женщину и бросился в ближайший подъезд. Ударная волна их не тронула, осколки не задели, но из-за дыма и пыли выходить на улицу было еще нельзя. Женщина, которую он спас, на вид вполне здорова, никаких ушибов и ожогов. Из ее невнятных объяснений он понял, что зовут ее Сюзан, ее муж работал выше того места, в которое врезался самолет. Он был ортодоксальный еврей и когда увидел, что шансов на спасение нет, решил выброситься из окна. Тогда он не сгорит дотла, его тело предадут земле, и Сюзан сможет выйти замуж*. Он позвонил Сюзан, объяснил, куда именно выпрыгнет и добавил, что его труп можно будет опознать по обручальному кольцу, которое она ему подарила. Затем он сказал, что любит ее и попрощался. Сюзан в полной прострации пошла к мужу. Она все еще в шоке, но уже реагирует на внешний мир. Скорее всего, она не помнит, как попала в подъезд. Ведь ортодоксальные еврейские женщины не имеют права касаться посторонних мужчин. А мужчины, во избежание соблазна, не должны трогать чужих жен. У ортодоксов правила гораздо строже, чем в шахматах. Там тронул – ходи, здесь тронул – женись. Насколько Сюзан верующая, Максим не знает, но в любом случае ему придется отвести ее в госпиталь, потому что сама она туда не дойдет. Он в полном порядке и, если удастся, позвонит вечером.

Илья прослушал запись несколько раз. Его сын находится рядом с разрушенными небоскребами, а после того, что произошло на этом пятачке, каждое из соседних зданий тоже может обрушиться в любой момент. Люди могут задохнуться в дыму, погибнуть под обломками, быть помяты и раздавлены бегущей в панике толпой. Да мало ли что...
Илья посмотрел вокруг. Его сотрудники вернулись к своим делам, только Майк делил свое время между телевизором, Интернетом и разговорами с женой. Он держал в курсе событий даже тех, кто не очень хотел его слушать. Увидев прямой репортаж из Иерусалима о том, как палестинцы радовались взрывам в Америке, он обратился к Илье:
– Я не понимаю, как ваши люди могут жить рядом с этими... – он замялся, пытаясь подобрать не очень оскорбительный эпитет, – с этими фанатиками.
Илья молчал. Им овладела апатия; артерии, по которым циркулировали человеческие эмоции, на секунду открывшись, вновь прочно закупорились. Он лишь периодически набирал номер Максима и, не дозвонившись, возвращался к проекту. Когда он услышал, что обрушилось еще одно здание, он посмотрел на часы. Максим звонил пять часов назад. Пожар, конечно, продолжается, но пыль и обломки осели, и его сын должен был уйти из опасной зоны.
Опасная зона в Нью-Йорке! Кто бы мог подумать, что центр деловой жизни страны превратится в развалины. За несколько часов все стало с ног на голову. Мир, существовавший до 11 сентября, стал казаться наивным и патриархальным. Его уже не вернешь. Обладание современным оружием совсем не гарантирует успеха. Дикари, приносящие Аллаху человеческие жертвы, могут уничтожить западную цивилизацию. И уничтожат, если их не остановить.

Телефонный звонок вернул Илью к действительности. «Если это Скот, я набью ему морду», – решил он.
– Илья Окунь слушает.
– Внимательно?
– Сынок, Макс, где ты?!
– Я иду домой. Метро не работает, я пока на 60-й улице, но здесь уже можно нормально дышать. Кха-кха-кха.
– Ты кашляешь?
– Нет, это я смеюсь.
– А у тебя есть повод?
– Конечно, сегодня день моего рождения.
– Что ты говоришь?
– Я говорю, что буду отмечать 11 сентября как день рождения. Ты сам подумай, не успел я уйти из одного здания, оно разрушилось, ушел из другого, оно разрушилось, мне уже стало жалко дома, в которые я заходил. Они ведь обречены. Кха-кха.
– Значит, если ты останешься внутри, у здания еще будет шанс.
– Я не думал об этом.
– Подумай, и когда вернешься домой, никуда не выходи.
– Почему, Илья?

Каждый раз, когда сын называл его по имени, он начинал притворно возмущаться: «Какой я тебе Илья, я папочка, дорогой, горячо любимый и глубокоуважаемый», но сегодня Окунь старший нарушил традицию.
– Потому что в такой день на улицы выползает всякая нечисть. Мародеры и грабители.
– Не беспокойся, дорогой папочка. Я от дедушки ушел, я от бабушки ушел, а уж от мародеров тем более уйду. Да их здесь и нет, глубокоуважаемый. У нас хозяева обувных магазинов сами раздавали свой товар.
– Свежо предание...
– Я сам видел! Они под честное слово давали кроссовки женщинам, которые были в туфлях на высоком каблуке. Ходить в такой обуви неудобно, а покупать что-нибудь более подходящее – некогда.
– А кто этих женщин заставлял так одеваться?
– Горячо любимый папочка, здесь ведь не Миннеаполис, здесь служащие работают в респектабельных фирмах и имеют дело с достойными людьми, поэтому и выглядеть они должны прилично. Кха-кха-кха.
– Позвони мне из дома.
– Не могу обещать, я и так с трудом прорвался, ведь все линии заняты.
– Постарайся.
– Постараюсь. Кха-кха-кха.
– Будь здоров и не кашляй.
– Буду и не буду...
Связь оборвалась, но главное Илья узнал. Его сын вне опасности. Илья закрыл лицо руками, сполз со стула и встал на колени. Хотя он и считал себя атеистом, он стал благодарить Бога и был уверен, что Всевышний простит его за неверие. Сколько времени продолжалась молитва, он не знал. Когда он посмотрел на часы, было восемь вечера. Он собрал вещи и поехал домой.
В сумерках он с трудом разглядел на мосту человека, державшего американский флаг. Все машины, проезжая мимо, громко сигналили. Илья въехал на мост, остановился и вышел из машины. Около флага по стойке «смирно» стоял старик, в котором чувствовалась военная выправка. Илья подошел к нему и протянул руку. Тот ответил на рукопожатие и опять встал навытяжку. Он выбрал место, с которого его было хорошо видно, и пришел сюда, чтобы поддержать дух сограждан. Сам он воевать уже не мог, но он благословлял на борьбу своих детей и внуков.
Нервное напряжение, накопившееся у Ильи, прорвалось. Он обнял незнакомца и зарыдал. Слезы облегчали душу, освобождали ее от боли и горечи. Это были слезы радости за сына, слезы горя об умершей жене и тысячах людей, погибших в Международном Торговом Центре. Его организм, промытый слезами, стряхивал апатию и возвращался к жизни. Старик тоже плакал, а машины, проезжая под мостом, продолжали сигналить на разные голоса...

Уважаемые читатели!
Если вам понравилось это произведение,
вы можете приобрести книги автора.
«11 сентября и другие рассказы», подзаголовок книги – «Сцены провин­циаль­ной жизни русской эмиграции в Америке» – точно описывает ее содержание.
«В Старом Свете» – роман попал в длинный список литературной премии им. И.А. Бунина в 2015 г. В нем рассказывается о жизни однокурсников – Бориса Когана, Саши Иванова и Володи Муханова, которые учились в институте в 70-е годы прошлого века. Студенческая жизнь друзей проходила бурно и весело: Саша собирал автомобиль, у Бори возник роман с преподавательницей, а Володя играл в студенческом театре. Потом пути их разошлись, а много лет спустя, когда Саша узнал о предстоящей эмиграции друга, он сделал ему подарок, который Борис обнаружил только после пересечения границы…
«Римские каникулы». В книгу включены рассказы, описывающие жизнь эмигрантов из бывшего Советского Союза. Два произведения сборника попали в короткий список литературных конкурсов им. О’Генри и М. Алданова.
Книги Владимира Владмели можно приобрести, обратившись
к автору по адресу: Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript .