1 марта
1 марта состоится одно из самых ожидаемых культурных событий - невероятная, неординарная, прекрасная Рената Литвинова в Майами. Талантливая актриса и режиссер, подарившая миру такие уникальные проекты, как «Петерьбург. Только по любви» «Последняя сказка Риты», «Богиня: как я полюбила», «Зеленый театр в Земфире» и многие другие. Образы героинь Ренаты из фильмов «Небо. Самолет. Девушка», «Страна глухих», «Граница. Таежный роман» навсегда поселились в наших сердцах. Заслуженная артистка РФ, лауреат Государственной премии России, она вызывает восторг и уважение со стороны и зрителей, и критиков.
Окруженная особой аурой элегантности и загадочности, Рената Литвинова всегда появляется эффектно, заставляя всех вокруг затаить дыхание, ловить каждое её слово, каждый жест. Все, о чем бы она ни говорила, ее идеи, образы, каждый штрих – получаются «в точку». Ей удается уловить суть вещей и событий, тонко почувствовать характеры своих героев.
Выступление состоит из трех частей. В первой Рената Литвинова расскажет зрителям о себе, своих близких людях, своем творчестве, о своих поэтах, о своих режиссерах: о детстве, карьере, Иосифе Бродском, о Кире Муратовой и Балабанове, о Земфире... Во второй - Рената Литвинова исполнит отрывки из своих лучших ролей, покажет фрагменты своих фильмов и сопроводит их интереснейшими комментариями в свойственной ей изысканной манере. Не обойдется вечер и без сюрпризов и импровизации.
Единственное, чего точно ждать не стоит - это песен: «Если я буду петь на сцене, то лично даю вам подпись, печать, что меня можно сдать в психбольницу».
Без сомнений, Рената Литвинова является культовой фигурой нашей эпохи! Прикоснуться к миру этой необыкновенной актрисы, а также оценить её яркие образы и рассуждения о жизни, творчестве и любви, почитатели таланта Ренаты Литвиновой, живущие и приехавшие на отдых в Майами, смогут 1 марта.
Из интервью
Любимица Киры Муратовой и Рустама Хамдамова, однажды эта фарфоровая красавица разлюбила, когда играют в нее, и стала играть сама. Столкновение с ее образом на экране или в жизни всегда вызывает один и тот же вопрос: она и вправду настоящая? Или перед нами только бесконечный сериал, странноватая кинематографическая иллюзия? Одно несомненно — эта женщина обладает способностью на расстоянии включать софиты и превращать любую площадку в съемочную. Итак, тишина в зале! На сцене Рената Литвинова!
Как-то прочитала о Вас такую фразу: «Если бы Литвинова жила в Америке, она была бы Мадонной». Это правда?
Мадонна, она… Она все-таки больше половины жизни посвятила карьере. Я никогда так не жила. Я себя постоянно отдавала каким-то паузам. А она сознательно чуть ли не до сорока лет выбирала такой жесткий путь, работающий на собственное имя. Как продюсер самой себя она выдающийся персонаж. Не могу сказать, что она талантлива в сфере искусства. Она просто очень умный персонаж. У меня нет такой жажды самоутвердиться во что бы то ни стало. Я даже скорее спрячусь, чем выпячусь. Скорее оденусь в черное, чем выйду на свет.
В Вашем образе есть что-то инфернальное, что-то от Марлен Дитрих. Белокожая красавица с яркими губами. Любимый образ империи, женщина из тех, с которых начинаются войны. Такая Прекрасная Елена. В этом есть что-то сознательное?
Меня это пугает. А вы что спрашиваете? Будет ли война? Я, кстати, иногда чувствую какую-то опасность. Что-то как будто приближается. Такое предвоенное состояние. Мы должны что-то сделать. Полюбить, может быть.
Отлично, сейчас мы с Вами выведем формулу: если с Ренатой все будет в порядке, войны не будет. А представляете, это же такой сюжет! Найти ключ к спасению мира.
Вы часто находите ключ к спасению мира? Я думаю, все будет хорошо.
Каково устройство гламура? Считается, что идеал — это Англия, королевская семья, которая задает поведенческую норму. Все обсуждают, как они там женятся, разводятся, и в итоге понимают, как это вообще надо делать — жениться, разводиться. А Вы бы хотели стать таким «нормоносителем»?
Ой, нет, ни в коем случае! Какой же я «нормоноситель»?
Недавно у Вас вышла книга сценариев «Обладать и принадлежать». Там есть две очень интересные работы: «Принципиальный и жалостливый взгляд Али К.» и «Богиня». Мне кажется, между ними есть какая-то логическая связь…
Я не считаю, что «Богиня» — это что-то такое литературное. Это такие отрывки. Как наброски. Они и сняты были совершенно не так, как написаны. Я и публиковать их не хотела. Слишком личное. А «Жалостливый взгляд» — это работа дипломная, с которой в результате меня вынудили защищаться. Я написала другой диплом, но мне им не разрешили защищаться. Потом по этому сценарию был даже фильм снят — «Нелюбовь». Но тогда мне сказали, что это ужасно. Че-то еще я потом написала… Забыла. А недавно, кстати, перечитала — мне так понравилось! Я написала тогда три варианта диплома. Но мне сказали: защищайся вот этой своей хоть и неудачной, но сносной для диплома работой. Я помню, меня так это… В общем, очень критиковали. Это даже мягко сказано. Хотя вроде и любили меня профессора, но как-то я вечно давала им повод для учительских тренировок.
А почему не разрешили защищаться с теми сценариями?
Говорили, что они ни в какие ворота не лезут. Я помню, отвезла сценарий какой-то женщине-режиссеру, такой полной. Она про меня написала такой ужасный отзыв! Девочки на кафедре, которые эти отзывы получали, его смягчили. Там была такая Маша, и она, когда его зачитывала, сказала: «Я считаю, что надо поставить хорошо». А на самом деле там было написано «удовлетворительно с минусом». То есть девочки меня как бы любили, а эта женщина как-то сразу невзлюбила. В результате мне поставили пятерку. Но было все очень тяжело.
Есть такая идея, что самое сложное в жизни — понять: вот это — я. Это мой стиль, мой голос, моя интонация. Как Вы узнали, что вот это — Вы, Ваше, если Вас так критиковали?
У меня никогда не получалось идти навстречу пожеланиям, при этом сохраняя себя. Помню, у меня было такое в фильме «Нет смерти для меня». Там я выступала в роли комментаторши. Вышла невменяемая такая комментаторша. И когда я увидела это, я решила переговорить все свои тексты нормальным голосом. Получилось плохо и скучно. Вот как пойти навстречу нормальности? Это скучно, не интересно. Советы оказались не впрок. Они просто оказались лишними. Даже вредными. Вот это поразительно! Люди тебе иногда советуют и думают, что они правы. А они на самом деле только вредят. Но многих, может быть, так и переправляют. А если их переправляют, значит, им так и надо.
В предисловии к вашей книге Кира Муратова написала историческую фразу: «Когда о ней говорят как о представителе какого-то поколения и т. п. — это нонсенс. Она представляет себя». Насколько Вы с этим согласны?
Я, кстати, не понимаю, что там за поколение. Иногда смотришь на некоторых сорокалетних — это же просто разрушенные создания какие-то. А иногда восхищаешься. Такое, знаете, поколение полусильных-полуслабых. Тут какое-то разделение очень резкое. Какое-то оно пограничное поколение. Вот поднялась волна. Кто-то упал за борт, кто-то спасся. А дальше началось совсем другое. Другие дети начали рождаться. А мы с вами попали во все эти отсеки. Все эти Черненки, Брежневы, Андроповы — все они прошли через наши сердца, через наши пальцы. Все эти гудки, помните? Эти похоронные марши… Когда раньше случались похороны, то похоронные оркестры играли во дворах. Сейчас это немодно. Ушло. Вот вы слышите где-нибудь, чтобы были похороны и играла музыка? Это перестало быть праздником. Сейчас тихонечко хоронят. Быстро красят, запаковывают и фюить! — закапывают. Или сжигают. Вот вы бы хотели, чтобы вас сожгли или закопали? Я спрашиваю вас как представителя своего поколения. Мне интересно.
Я никогда об этом не думала. Мне кажется, что я буду жить вечно. Я не умею думать о смерти. Кстати, в одном сценарии Вы сказали, что боитесь бессмертия.
Вы знаете, когда пишешь монологи, какое-то вдохновение тебя несет на тот или иной текст. А иногда думаешь: боже мой, надо же, как я написала! И не отдаешь себе отчета, почему так. С этим иногда соглашаешься, а иногда удивляешься.
Вы живете свою жизнь? Это, вообще, то место, которое Вы бы хотели занимать?
Я постоянно отвлекаюсь от своей жизни. Мне все время интересно куда-нибудь свернуть. Вот почему я иногда не могу строить сюжет. Что-то такое идет-идет, но мне надо обязательно отлучиться в другой угол и посмотреть, что там. И я все бросаю. Бросаю эту большую светлую комнату и какого-то хрена лезу на какой-то чердак. Мне обязательно надо все там увидеть, все там изучить, встретить там кого нужно, потом я возвращаюсь, а тут уже все совсем другое. Собственно говоря, вот это, наверное, и есть женское. Отвлечься, отойти, а потом пойти дальше, вот это — я. У меня такое бывает и в жизни. Вот, например, я никогда не хотела быть артисткой. Всегда презирала. На съемочных площадках я проклинаю все на свете и себя в том числе. Мне не нравится этот процесс. Я обожаю быть режиссером, управлять актерами, монтировать. Но самой быть инструментом, орудием мне нравится очень редко.
Когда была презентация Вашей книги, Вы сказали, что раньше боялись лежать в больнице, в коридоре, одна — что никто не придет. А сейчас не боитесь.
Да, меня это ужасно пугало. А сейчас я не боюсь. Нет. Я не планирую, что кто-то придет, но меня это не страшит. Я, когда была в школе, работала в домах престарелых медсестрой. И там меня назначили в отделение приема. Туда раз в неделю привозили женщин. Иногда привозили даже родственников. Я помню, сын привез свою маму. Она у него лежачая была. Я ему тогда сказала, что у нее начнутся пролежни, и она скоро… ну, вы ее потеряете. И я потом очень долгое время боялась. А сейчас нет — не боюсь. Как-то отпускает. Перевариваешь это, как человека в себе съедаешь.
У меня есть такая журналистская коллекция: когда делаю интервью, всегда спрашиваю — как Вы боретесь с отчаянием?
С отчаянием? Я люблю погрузиться в него. Оно так питательно. Я люблю поотчаяться. Без остатка. Потому что уж если болеть — так болеть, есть отчаиваться — так без остатка. Отдаваться этому чувству. Не все ж себя сохранять. Я не люб¬лю, когда только сохраняют. Может, это какой-то во мне фашизм. Я не знаю, что это такое. Иногда смотришь на человека и думаешь: где у него душа? Ему бы только поесть да понаслаждаться. А пострадать — ни в коем случае.
из интервью «Эксперту»
1 марта 2018 в 8 вечера
Julius Littman Performing Arts Theater
17011 NE 19th Ave, North Miami Beach, Florida 33162
Рената ЛИТВИНОВА
"Богиня. Непридуманные истории"
Билеты можно приобрести
по телефону 954-332-7484
или на сайте www.arbatarena.com
