Режиссер Майамского Русского Театра «Солнце» Борис Братман побеседовал с приехавшим в Майами писателем и драматургом Леоном Агулянским.*

Б.Б. Вам, конечно, известно, Леон, что многие врачи становились крупными писателями. Из русских классиков: Чехов, Вересаев, Булгаков, из современных: Горин, Арканов. Возможно, это совпадение или Божий промысел. Ладно, на этом мы еще остановимся. А сейчас, с Вашего позволения, поговорим вот о чем.
Как Вы дошли, сударь, до жизни такой? Маленький экскурс, ибо только очень ленивый не задавал Вам этот вопрос.

Леон Агулянский

Они драили руки сердитыми щеточками. Мыльная пена из слабо-розовой превратилась в белую.

– Мыться еще пять минут. – Сказал Виктор. – Успеешь про свой флэш?
– Без проблем.
– Валяй!
– В армии я был в Голани (элитная дивизия сухопутных войск Израиля).
– Голанчик?

Александр КАЙЗЕРМАН

Нам не дали возможность сказать правду.
Нужно успеть это сделать.
Басов

Я еще в период жизни в СССР в городе Донецке (Сталино, Юзовка до революции) знал, что в городе проживает многочисленный клан Задовых, из рода которых вышел один из именитых участников гражданской войны в России, ближайший помощник и друг знаменитого батьки Махно – Лева Задов. Он стал одним из литературных героев известного советского писателя «графа» Алексея Толстого в трилогии «Хождение по мукам», а затем в одноименном фильме с таким же названием... Там он является жестоким палачом, получавшим удовлетворение от изуверских пыток своих жертв, типичным садистом, подлым и коварным.

Оганес Богарян

Как приятно выйти из дома после долгого сидения возле компьютера, пройтись до торговой части улицы и, навьюченным купленными продуктами, возвращаться домой. Особенно мне нравился обратный путь домой: ведь неся в руках пять-шесть мешков, а иногда и больше, я вызываю жалость или чистосердечное возмущение за то «простое» обстоятельство, что до сих пор у меня нет жены-помощницы, которая бы не допустила «ломать» мою спину.