Она, обладательница этого самого сердечка, худощавая, совсем не высокая, черноволосая, коротко подстриженная девочка в бледной пижаме устало поднялась из-за письменного стола и направилась к своему любимому дивану, сожалея о том, что некому даже сказать «Спокойной ночи!». Мама, с которой жили вдвоем, медсестра, как раз дежурила на ночной смене, в больнице. Девочка заснула, как всегда, в обнимку с маленьким плюшевым медвежонком, появившимся в квартире в день, когда Насте исполнилось четыре года. Отец девочки, тогда еще живой, подарил дочке простенького, но очень симпатичного бело-коричневого медвежонка. А через пять лет отца не стало. Онкология. Насте навсегда запомнилось зловещее и непонятное слово, нашедшее себе пристанище и назойливо витающее в их однокомнатном жилище до дня похорон близкого человека, а потом спрятавшееся куда-то или сбежавшее насовсем.
Заснула девятиклассница быстро, едва закрыв глаза, и тут же оказалась в классе, как раз на уроке физики. Сон пришел яркий и цветной, почти как кинофильм. Новый учитель, Игорь Владимирович, сорокалетний мужчина, одетый в строгий темно-синий костюм и белую рубашку с черным узким галстуком заговорил негромко, но ученики слушали его внимательно. Заговорил, правда, почему-то не о физике.
– Представьте себе школьницу вашего возраста, – обращался Игорь Владимирович к ученикам, – девочку из совсем не богатой семьи. Каждое утро, когда она идет в школу, у нее всегда есть два варианта: перебежать через дорогу, где нет пешеходного перехода или пересечь проезжую часть под землей. Частенько ученица нарушала правила дорожного движения, спеша и не желая сначала спускаться, а затем подниматься по лестнице. Рассуждала она так: «Дорога-то неширокая. Да и видно все с обеих сторон прекрасно. Ну, а машин тут обычно немного». И вот... – Игорь Владимирович выдержал интригующую паузу, а затем продолжил: – Направляясь на занятия очередным утром, девочка пересекла проезжую часть, не спускаясь в переход, и прямо возле старого дуба, растущего на обочине, она заметила пять бумажек по сто евро каждая. Девятиклассница оглянулась назад, посмотрела по сторонам и поняв, что никто на пустынной улице не увидит ее действий, подняла деньги и сунула их в кармашек своего пиджачка. Хотя чего ей было бояться? Ведь не украла же она эти деньги. Не верила она сначала, что купюры настоящие, и растерянно ощупывала их пальцами в кармане, все же не доставая. А мысль у нее возникла неожиданная: «Неужели это возможно? Теперь я понимаю, что такое счастье. Смогу же наконец купить смартфон взамен старенькой подержанной мобилки. И джинсы? Конечно. Запросто хватит и на них, а еще и на велосипед, то есть на мою мечту с пятого класса. Невероятно!»
В том, что евро настоящие, девочка сомневалась на протяжении всех семи школьных уроков и потом до тех пор, пока не принесла их домой. Мама школьницы, хоть и имела профессию швеи, но, будучи разведенной с мужем, вынуждена была подрабатывать кроме фабрики где придется. Даже в казино недавно, кассиром. Там она научилась определять подлинность долларов и евро. Купюры, подобранные дочкой, оказались настоящими. И все, что девочка желала, действительно было приобретено за несколько дней. После обмена валюты, конечно. Около двух тысяч еще даже осталось,– учитель опять сделал паузу. Класс с любопытством ожидал продолжения, понимая, что на этом история не закончилась. Кто-то из мальчиков с задних парт даже спросил:
– И что?
– Да ничего, продолжил учитель, – девочка в полной мере (так, во всяком случае, она думала) поняла, что такое счастье. А на самом деле, если бы девятиклассница тем предшкольным утром спустилась в подземный переход, то подвернув себе ногу, упала бы. Представляем дальше: ей помогает подняться, а затем берет ее на руки парень-красавец, студент третьего курса университета международных отношений, талантливый молодой человек и сын богатых родителей. Он знакомится с девочкой. Между ними рождается дружба, переходящая позже в любовь, а через пять лет в брак. Со временем у молодоженов рождается двойня. Начинается счастливая семейная жизнь сначала во Франции, куда молодой человек попадает на работу, окончив университет. Жена его там же учится на детского врача. Через несколько лет они возвращаются домой и живут там счастливо, в достатке и уважении. Но так или иначе, а девочка, нашедшая пятьсот евро, ведь ощущала себя счастливой хотя бы некоторое время? Смартфон, ею купленный, украли через год, велосипед поломался через два, джинсы, правда, носились долго. А окончив школу, она почему-то сразу вышла замуж за одного оболтуса, который учился в параллельном классе. Через год он начал пить, сразу после того как в семье появился ребенок. Через два семья распалась и девушке, а точнее, уже молодой женщине, пришлось растить малыша одной. Подумайте об этом.
Игорь Владимирович замолчал на несколько мгновений. Ученики в растерянной задумчивости, растворившейся в воздухе классной комнаты, молчали тоже. А затем преподаватель вернулся к уроку опять со словами:
– Подумайте об этом. Но история, только что услышанная вами, конечно, гипотетична, а теперь давайте повторим абсолютно реальные формулы перед решением задач...
И тут смутные очертания одноклассников Насти, ее учителя и доски начали таять и медленно поглощаться темнотой.
Услышанные же во сне слова физика: «подумайте об этом» отдавались многократным, долго затихающим эхом. После того как оно растаяло, девочке до утра уже ничего не снилось.
Будильник зазвонил в семь, но, как частенько бывало и раньше, не открывая глаз, привычно-сонным движением руки Настя нажала клавишу отключения и, сладко потянувшись, повернулась к часам спиной.
Так она провалялась в постели еще минут пятнадцать, медленно просыпаясь. Конечно, в школу стоило уже поспешить. Почистив зубы и умывшись холодной водой, чтобы ощутить бодрящую свежесть, Настя быстро надела белую блузку, черные школьные брюки и пиджачок, взяла рюкзак и сунув в рот оставленный для нее мамой бутерброд с котлетой, выбежала на серую, может быть, от прошедшего ночью дождя или от низких туч, улицу с мыслями: «Плохо, задачки-то списать не успею. Неужели получу сегодня первую двойку в этом учебном году? Как Зинка из параллельного 9-б? Она, правда, обмолвилась вчера по дороге из школы, что уже три штуки получила в дневник, но не сильно переживает из-за этого. Ну да ладно, у меня домашку Игорь Владимирович, может, и не проверит, если повезет. Кстати, про Зинку! А где ж это она, неужели раньше чем я, в школу пошла? Она же в соседнем подъезде живет».
Настя оглянулась, пытаясь выхватить взглядом среди прохожих Зину, но не увидев ее, подумала: «Соседка же возле каждого киоска и каждой раскладки тормозит, вот и рассматривает где-то очередную витрину, наверное».
Перебегая дорогу (спешила ведь), что-то начала смутно вспоминать из давешнего сна и улыбнувшись подумала: «Так. Моя мама, конечно, не на швейной фабрике работает, но где там у нас дерево? Да вот же оно, передо мной именно старый дуб. Забавно, почему я никогда раньше не обращала на него никакого внимания?» Вдруг девочка, сделав уже два шага по тротуару, внезапно остановилась, заметив на зеленой еще траве пять бумажек по сто евро каждая и ошарашенно уставилась на них. Дальше, вероятно сработал какой-то глубоко затаившийся в человеческой сущности добычехватательный рефлекс. Возможно, так бы он сработал не у любого ровесника или ровесницы Насти, но она, девочка которую растила одна мама, даже не оглядевшись по сторонам, быстро присела на корточки и собрала заветные бумажки. Предчувствия, что они могут оказаться фальшивыми, при этом у девочки не возникло совсем.
Уже с деньгами в кармане Настя, еще не веря в полной мере в такое везение, ошеломленно и как-то слишком уж необязательно осмотрелась. Слева от нее, на остановке маршрутки двое мужчин лет тридцати о чем-то громко спорили, яростно жестикулируя руками при этом. «Трезвые, – отметила зачем-то для себя Настя, рассуждая: – Может, они коллеги и спорят о чем-то касающемся работы», а затем медленно повернула голову направо. Обратила внимание на бабушку с палочкой, очень уж устало подходящую к подземному переходу.
И именно в этот момент, невероятно, Настя увидела, что по лестнице подземного перехода вверх поднимался парень атлетической внешности в черно-белой адидасовской ветровке и джинсах, а на руках он осторожно нес Зину. Да, ту самую Зину из параллельного класса или из соседнего подъезда, с маленьким школьным рюкзачком за спиной, в потертых черных стрейчевых штанишках, в до нелепости яркой светло-красной блузке и темно-зеленом пиджачке. На ее лице легко читалась боль и, вместе с тем, умиротворение и еще нечто неуловимо-доброе, излучаемое девочкой, обхватившей левой рукой шею парня, который казался несколько растерянным.
Когда он пронес соседку мимо Насти, то та как-то отвлеченно, будто из другого мира, небрежно кивнула головой соседке, заметив ее все же краем глаза.
В том, что Зина подвернула ногу, Настя не сомневалась. Парень еще несколько метров пронес девочку до остановки. Спорящие мужики, взглянув уважительно на молодого человека, несущего на руках девочку, даже прекратили свои словопрения. Вскоре подъехала маршрутка.
Уже после того, как по-осеннему грязная дверь потрепанного микроавтобуса за Зиной и ее спасителем захлопнулась, Настя начала приходить в себя и ясно ощущать сжимаемые правой рукой, опущенной в карман пиджачка, пятьсот евро. Зачем-то достав их, Настя, уже не спеша на первый урок, пересчитала деньги и положила их, аккуратно расправив купюры, обратно в карман. А потом медленно, пожалуй даже очень медленно, опустив голову, побрела по направлению к школе, абсолютно ни о чем не думая, но ощущая холодную пустоту, заполняющую неведомую самой девочке нишу, которая была неотъемлемой частью самой сущности Насти.
Пятого сентября Настя легла спать поздно, ближе к полуночи. Упрямо пыталась решить все заданные домой задачи по физике, но из пяти поддались только три, а две не вышли. «Жаль, – подумалось девочке, – новый учитель, предложивший их решить, вроде и объяснил тему так, что я ее поняла, а вот не все получилось. Ладно, завтра у Светки спишу перед уроком. Она ж у нас отличница все восемь лет, и вот сейчас, в девятом классе, хоть год учебный только начался, а заработала уже несколько хороших оценок». Легкая зависть чуть кольнула маленькое сердечко.
