Первая часть домашнего задания была выполнена и осмыслена. Теперь предстояло сделать вторую – практическую: несколько раз прочесть написанное вслух, представляя себя Волшебным Дымом Воскурения. Я начала произносить слова из «Каббалы» и свое желание, танцуя, кружась и воздевая руки, но быстро устала и совсем не чувствовала себя сверкающим благовонным дымом, окруженным светящимися кольцами. Конечно, возникла мысль обратиться за помощью к Разу. Я собиралась поехать к нему в ближайшие выходные. Я не была у Раза три месяца, очень соскучилась и договорилась с ним, что приеду, но в четверг перед отъездом зашла к маме и… осталась с ней.
Мама не просила меня об этом, просто я почувствовала, что не могу радоваться жизни и наслаждаться моей любовью, в то время как она будет грустить в одиночестве, и я принесла ей в жертву свое счастье. Вот так и получилось, что вместо Раза я оказалась у мамы, перед телевизором, и… очень быстро стала столь же несчастной, как и она. Тогда мне подумалось: вот если бы мы проводили время на берегу Мертвого моря, которое мама обожает, то она обязательно стала бы радостной. В следующие выходные я опять принесла в жертву свое счастье и отправилась с мамой на Мертвое море. Но в гостинице мы разругались в пух и прах. К вечеру наши страсти немного утихли, но за ужином мама начала рассказывать о ее новом бойфренде. Эту тему я не выносила больше всего, но видела, что рассказ радует маму, и я покорно слушала, заранее зная, что в конце мама с горьким сожалением произнесет:
– Лучше твоего папы никого никогда не будет, и с годами я убеждаюсь в этом все больше и больше.
Я знала, что эта фраза последует, и все-таки, когда услышала ее, не выдержала и закричала:
– Зачем же ты все время пробуешь?!
И мама в который раз напомнила о важности мужского семени для молодости и здоровья женского организма.
– А твой матрос раз в три месяца – это просто мертвому припарка, и ты с твоей красотой должна завести себе нормального любовника.
Далее последовали угрозы, что если я не поступлю в соответствии с ее указаниями, то очень скоро превращусь в старуху. Мамины наставления закончились ровно в восемь вечера, потому что в этот час начинался очередной сериал. Она включила телевизор. Буквально в первые минуты главную героиню сериала изнасиловали и отправили в тюрьму. Понятно, что в подобной обстановке никакое даже самое волшебное «множество святых колец, окружающих дым воскурения», не могло «подняться Светом и Радостью». Страдания героини не прекращались.
– Очевидно, ее радости начинаются только завтрашним вечером в следующей серии, – высказала я маме свое предположение.
Она гневно обвинила меня в жестокости и равнодушии к людям, сказала, что всю жизнь надеялась, что я буду любящей, понимающей дочерью, какой была она для ее мамы, но из меня выросла равнодушная эгоистка. Услышав это, я в отчаянии выбежала из номера.
Таким образом, надежда на дорогую гостиницу на берегу Мертвого моря тоже провалилась в тартарары. Более того, будь мы в Иерусалиме, я бы могла пойти к себе домой, но сейчас мне даже некуда было уйти, ведь мы, как все нормальные мать с дочерью, сняли один номер на двоих.
Довольно быстро я оказалась на пустынном берегу моря. В темноте белел одинокий пластиковый стул. Он стоял у самой кромки воды. Это потрясло меня. Вдруг увидеть пластиковый стул, причем единственный! Словно Царь Вселенной Говорил мне: «Присаживайтесь, пожалуйста, Ваше Величество Госпожа Королева Вирсавия! Я Счастлив Поговорить с Вами в столь прекрасный ночной час!»
Я поблагодарила Царя Вселенной, села на стул, опустила ноги в теплую морскую воду и взглянула на далекие, мерцающие в дымке, огни Иордании. Там, на противоположном берегу Мертвого моря, тоже располагались гостиницы. Мне вдруг подумалось: возможно, с иорданской стороны напротив меня на таком же пластиковом стуле сидит женщина, опустив ноги в парную воду моря, смотрит на мерцающие огни израильских гостиниц и даже не подозревает, что она Царица – Дочь Царя Вселенной. И эта женщина может прожить в неведении всю жизнь, и никто не откроет ей Истины. А я счастливая! Ведь мне Открыли! Открыли в «Школе Волшебниц». Элиягу просил нас исписывать целые тетради желаниями Цариц. Он раздал листки с заглавием: «Я Царица – Дочь Царя Вселенной и потому достойна…» Дальше следовало заполнять страницу желаниями. Этим упражнением Учитель давал нам возможность убедиться, что когда человек пишет, то его идентификация быстро меняется, потому что пишущая рука напрямую связана с подсознанием. Элиягу передал нам свое убеждение, что это волшебное упражнение превратит нас из ущербных обделенных женщин, страдающих комплексом неполноценности, в настоящих Цариц – Дочерей Царя Вселенной, коими мы являемся на самом деле. Уже целый месяц я старательно восстанавливала в памяти свою Царственность. Очевидно, восстановление прошло удачно, моя самоидентификация изменилась, поэтому я абсолютно серьезно восприняла пластиковый стул как трон, а море, пустынный берег и небо в звездах – в качестве тронного зала для нашей беседы с моим Истинным Отцом, Царем Вселенной.
Выбежав из гостиницы, я собиралась по старинке нареветься всласть, но Царственный прием Истинного Отца восхитил меня безмерно. Заготовленные по дороге слезы как ветром сдуло! Ветер налетал горячими волнами и укутывал меня солоноватым дыханием. Это воздействовало приятно, как баюканье. Я смотрела на подтаявшие «снежные» горки соли, погружаясь в удивительный мир тишины, покоя… и пробуждавшихся воспоминаний…
– Спасибо Тебе! – произнесла я Царю Вселенной, пытаясь выразить охвативший меня восторг. – Как хорошо, что мы здесь одни, и потому я могу говорить с Тобой вслух.
Возле берега белая соль Мертвого моря наслаивалась грядами одна на другую, в точности, как снег, оттаявший и вновь застывший ранней весной. И было удивительно, что снег и соль выглядят и ощущаются одинаково. И то, и другое (и соль, и заледеневший снег) были твердыми, колючими и сверкающими в свете фонарей! Здесь – прибрежных, а в моем городе детства – уличных.
В недвижимом пространстве сознания возникла девочка лет пяти и щенок. Оба они лежали на снегу: девочка в черной шубке и белой кроличьей шапке и черный лопоухий щенок с белыми пятнами. Оба лизали снег. Иногда щенок то ли ненароком, то ли специально лизал не снег, а нос и губы девочки. Тогда она вытирала их белой пушистой варежкой и лизала в ответ нос щенка.
«Какой ужас! – возникли гневные мысли. – Мороз, градусов двадцать! А ребенок лежит на снегу! Это же прямой путь к ангине и воспалению легких! Щенок явно беспризорный. Дворняга какая-то! Лижет ее прямо в губы! Куда только родители смотрят! И где они вообще?! Бросить пятилетнюю девочку вот так одну?! Да мало ли что может случиться?!
Неожиданно вместо девочки возник мальчик. И я увидела, что это мой сын. Ринулась к нему, схватила, резко поставила на ноги и начала орать:
– Ты же взрослый мальчик! Ты должен заботиться о своем здоровье! Нельзя лежать на ледяном снегу! Нельзя лизать собаку! Это же беспризорная дворняга!
Щенок вился возле нас, и я резко оттолкнула его. Мальчик заплакал и закричал мне в ответ сквозь слезы:
– Ты ничего не понимаешь в собаках! У него нос мокрый, значит, щенок здоровый! И я здоровый! Я закаленный!
– Хватит реветь! – продолжала я орать на ребенка. – Мы должны немедленно пойти домой, чтобы тебя согреть!
– Мне жарко! Я весь вспотел! – кричал в ответ мальчик. – Как можно еще больше меня нагреть?
От его слов мне стало смешно, а потом стыдно, что я кричала на сына.
– В матери заложен инстинкт сохранять свое дитя, – прозвучал Голос в тихом пространстве сознания, – тобой руководил этот инстинкт. Он же создал страх, что ребенок может заболеть. Страх выплеснулся криком. Это так естественно.
– А какой инстинкт заложен в отце? – спросила я, изумленная Голосом и его мудростью.
Конечно, Голос не звучал, как мой собственный голос. Меня изумило возникшее вдруг явственное ощущение мудрого собеседника. Словно на берегу нас действительно было Двое, объединенных глубоким вниманием друг к другу.
– В отце заложен инстинкт передать ребенку стойкость и смелость в восприятии окружающего мира, ведь от взрослого человека требуется мастерски владеть обеими противоположностями: в одних ситуациях быть предусмотрительным, а в иных – смелым.
Голос затих, и в пелене мягкого падающего снега возник мой папа… Он завороженно смотрел на белых воркующих голубей. Потом нагнулся и взял одну из птиц с широким хвостом в виде веера, приблизил голубя к лицу и что-то говорил ему, легонько поглаживая по мягким белым перышкам. Видение окутывал густой белый пар. И слова, и дыхание без слов – все превращалось в клубы пара. Папа вернул голубя хозяину и словно очнулся, начал оглядываться в поисках дочери, быстро заметил ее и пошел к малышке. Он приближался к ней медленно, утопая в ее восторге, а когда подошел, присел на корточки и начал играть со щенком. Тот перестал обращать внимания на девочку. Она поднялась, взяла отца за руку и потянула в сторону рядов с кроликами...
Видение исчезло, и перед моим взором вновь возникли гряды белой соли. Теперь они напомнили о маминой скорби, и в памяти всплыли наши недавние раздоры.
– Царь Вселенной! Помоги мне! Научи меня, как сделать мою маму счастливой и радостной! Умоляю Тебя! Ведь никого нет у мамы ближе меня! А я не понимаю ее! Мне с ней скучно и грустно! И я очень жалею сейчас, что принесла в жертву маме мою поездку к Разу. Я сделала это, чтобы не оставлять ее одну, чтобы быть с ней! Но я не с ней, а с Тобой. А мама опять одна!
И в тихом пространстве сознания возникли слова Ханы: «Думать, что ты приносишь себя в жертву ради кого-то – это самое большое наслаждение ума-эго, самая мощная иллюзия, и самая горькая, потому что она всегда разбивается вдребезги». Прежде это были просто слова. Важные, мудрые, и все же слова. Теперь слова наполнились ощутимым содержанием. И меня озарило глубокое понимание: я подсознательно ожидала от мамы благодарности за то, что осталась с ней! Щедрой благодарности в соответствии с величиной жертвы, возложенной к ее ногам!
– Верно, – произнес Голос, – и эта жертва отвратительна не только тебе, но и твоей маме.
– Почему?
– Жертва – ложь, одетая в красивые одежды. Правда в том, что ты хотела быть с Разом, но приняла ложь «я хочу быть с мамой» и одела ее в красивые одежды «ради того, чтобы маме не было одиноко», верно?
– Да…
– Но правда никуда не делась. Она осталась в тебе и растворила красивые одежды лжи.
– Что же делать? – спросила я.
– Главное ты уже сделала – Увидела и Осознала ложность жертвенности.
– Но теперь мне еще больнее за маму! Оставшись с ней, я сделала ее несчастнее!
– Несчастнее ты сделала только себя.
– Но мама страдает и говорит ужасные вещи, от которых я испытываю к ней ненависть! А я так хочу видеть ее радостной!
– Разве желание видеть маму радостной – это не глубокий порыв любви по отношению к ней?
– Любовь – это когда людям радостно вместе, а мы вместе страдаем!
– Но разве страдания любимого человека уменьшают любовь к нему?
– Нет… – задумчиво ответила я.
– Только зачаточные стадии любви предполагают лишь наслаждение и радость. Более развитая степень любви содержит в себе и страдание тоже. Сейчас ты здесь, чтобы увидеть и осмыслить этот факт. Здесь, в Настоящем моменте, есть все, что тебе необходимо.
Последнее утверждение «Голоса» напомнило мне Раза.
– Царь Вселенной! Ты говоришь словами Раза! – засмеялась я.
– Это Раз говорит моими словами, – засмеялся в ответ Голос и добавил: – А Разу можно позвонить.
– Я не взяла мобильник.
– Конечно, взяла. Выпей воды и позвони, – отозвался Голос и затих.
Я невольно повернулась вправо, увидела на песке знакомый пакет и не могла вспомнить, когда же схватила его, выбегая из номера. Подняла… и действительно обнаружила две самые ценные для меня сейчас вещи: сотовый телефон и непочатую бутылочку минеральной воды... До этого момента я не вспоминала о воде, но теперь ощущение пересохших соленых губ возникло так жарко, так неистово, что жажда обнажилась во всей своей испепеляющей мощи, а вода воспринималась божественным нектаром… Я пила ее, утопая в белесой пудре Млечного пути и предвкушая, как буду говорить сейчас с Разом… длинные гудки прервал его восхитительный баритон.
– Я сижу перед экраном лэптопа, перевожу взгляд на электронные часы. Вижу на них: ноль часов, ноль минут, и у меня возникает мысль: «Сейчас позвонит Вирсавия», – рассмеялся он.
– А почему ты так подумал? – спросила я, мысленно благодаря Царя Вселенной.
Я была уверена, что это Он сподвигнул Раза вспомнить обо мне и ответить на мой звонок, ведь именно мой Истинный Отец несколько минут назад сказал мне позвонить моей Второй половине!
– Ты обычно звонишь в это время суток, – усмехнулся Раз и вдруг спросил меня о маме, хотя прежде никогда не спрашивал.
И я рассказала ему, что мы проводим выходные на Мертвом море, разругались в пух и прах, и я пришла на пустынный берег «зализывать раны».
– Ну и как, удалось зализать? – спросил он серьезно.
– Да. Мне помог Мой Истинный Отец – Царь Вселенной, – так же серьезно ответила я и рассказала ему об упражнении на изменение самоидентификации.
– Я тоже часа два назад, как ты выразилась, разругался со своей мамой в пух и прах, и мне, как и тебе, потребовалось выполнить пару духовных упражнений.
– Ты?! – поразилась я.
Слова Раза прозвучали для меня так, как если бы Царь Вселенной сообщил мне, что он разругался со своей мамой!
– Моя мама страдает, когда думает обо мне. Она так и не смогла принять мой образ жизни, – объяснил Раз, – мама постоянно переживает за меня. А сейчас это особенно опасно. У нее тяжелая форма сахарного диабета. И я ничем не могу помочь ей.
Откровение Раза о том, что даже он с его Знанием не способен помочь своей маме, пролилось бальзамом на мое сердце.
– Как бы я хотела с ней познакомиться! – вырвалось у меня.
– Зачем? – удивился Раз.
– Она же родила и вырастила такого необыкновенного человека, как ты!
Я сказала правду, но сразу почувствовала, что и чуть-чуть солгала. Мама Раза казалась мне заветным ключом к моей цели – выйти за него замуж. Мы встречались с Разом уже полтора года, но я по-прежнему ничего не знала о его маме. Я мечтала с ней познакомиться, но всякий раз, когда думала, как попросить об этом мою Вторую половину, в голове незамедлительно возникала какая-то воровская лексика: «Надо внедриться в его семью! Очаровать его мать! Его братьев!», словно я собиралась охмурить их всех, чтобы выкрасть у них главную драгоценность! Сейчас меня неожиданно осенило – воровская лексика возникала потому, что на самом деле меня не интересовали эти люди, я просто хотела использовать их для достижения своей цели!
– Моей маме нужна помощь, и, похоже, только такой необыкновенный человек как ты, может ей помочь, – вдруг сказал Раз.
Возникший стыд растворился в восторге! Чудо происходило на моих глазах! Настоящее Чудо! Раз увидел во мне единственного человека, необыкновенного человека, который может помочь его маме!
– Ты, Вирсавия, умеешь так невероятно сочинять, что не только все окружающие, но и ты сама веришь в свое сочинительство. Никогда прежде я не встречался с таким уникальным явлением.
– Ты хочешь, чтобы я насочиняла что-нибудь твоей маме, и она поверила в это?
– Нет, не моей маме, а социальному работнику из Института Национального Страхования. В следующую среду эта чиновница навестит маму, чтобы проверить ее потребность в посторонней помощи. Но я уверен, мама будет демонстрировать, что вполне способна обойтись без помощницы, – сообщил Раз.
– А на самом деле она может обойтись? – спросила я.
– У нее последняя стадия сахарного диабета.
– Тогда зачем же об этом сочинять? – удивилась я.
– Потому что, когда ты войдешь в ее дом, то увидишь красивую, ухоженную женщину, – сказал Раз и начал что-то объяснять, но я уже ничего не слышала, потому что его первая фраза «Когда ты войдешь в ее дом!» захватила меня в фейерверк восторга.
Я закружилась на соленом песке. От неистового кружения Мертвое море стало живым и запрыгало в глазах, как Средиземное в штормовую погоду. Млечный путь поднялся столбом, а звезды и огни иорданских гостиниц закружились «вокруг него множеством святых колец, принося невыразимую отраду».
– Где живет твоя мама? – спросила я, едва переводя дыхание.
– В Хайфе, – ответил Раз.
– Мне нужно заранее познакомиться с ней, чтобы чувствовать себя свободно в общении с социальным работником.
– Ты можешь приехать к ней с ночевкой. У нее есть свободная спальня.
– Я приеду во вторник вечером…
В гостиницу я вернулась настоящим «Дымом Воскурения, который поднимается Светом и Радостью», попросила у консьержа запасной ключ от номера, желая всем сердцем только одного – не разбудить маму, открыла двери и тут же услышала ее голос:
– Я не сплю, можешь шуметь.
– Ты ждала, когда я вернусь? – спросила я растроганно.
– Конечно. Сначала волновалась, где ты там бродишь в ночи, а потом подумала, может, познакомишься с каким-нибудь богатым вдовцом. Они тоже любят гулять по ночам.
Мысль о гуляющих по ночам богатых вдовцах рассмешила меня. Они представились в виде баранов – золотого руна. Я увидела, как златошкурые вдовцы бродят вокруг нашего отеля, потягивают виски с содовой, грустно блеют, курят сигары и думают, как они любят гулять по ночам! А древнегреческая богиня Нефела ошеломленно взирает со шпиля гостиницы на свое размножившееся детище.
Я обняла маму и сообщила, что действительно познакомилась с богатым вдовцом! Самым богатым в мире!
– Кто же он? – вдохновилась она.
– Царь Вселенной! – ответила я. – Он подарил мне пластиковый стул, море, небо, лунную дорожку и звезды! И мы два часа беседовали с ним на берегу моря!
– Фантазерка, – разочарованно ответила мама, – но у нас еще два дня впереди. Завтра пойдем в прибрежный ресторан, там и встретишь достойного мужчину.
– А может, мы пойдем туда, потому что ты обожаешь рестораны?
– Одно другому не мешает, – сказала мама.
– А почему ты обожаешь рестораны?!
– Потому что в ресторан ходят богатые люди. Когда я в ресторане, я чувствую себя богатой женщиной, – ответила она, неожиданно открыв мне то, что долгие годы было загадкой для ее свекрови и моей любимой бабушки.
Напоминаем, что первый том романа «Семь Кругов с воскурениями», который называется «Созвездие рыб в сливочном соусе», можно купить на сайте ЛитРес, набрав в Гугле фамилию и имя автора.
Новый Роман Жанны Корсунской
