КОНТУР

1914 год. Юго-Западный фронт

Штабс-капитан Гришановский был ранен в плечо. Военный эскулап перевязал его остатками бинтов, пробормотал что-то одобряющее и побежал дальше вдоль окопа. Гришановский натянул на себя грязную шинель и улегся на свежее сено. Попытался уснуть. Но уснуть никак не получалось, потому что у него от холода стучали зубы. «Наверное, у меня жар», – подумал Гришановский. Дальше мысли путались, но одна постоянно вертелась у него в голове. «На кой черт ему сдался этот Перемышль вместе со всеми этими австрийцами, с Буковиной и Галицией! Какого лешего наш Николашка ввязался в эту войну! Вот уже недоумок». Привычка так презрительно называть своего монарха у штабс-капитана появилась уже давно, тем более что многие офицеры между собой называли его точно так же. «Чтоб ему провалиться», – думал Гришановский. Наверное, он сказал это вслух, потому что его сосед по окопу поручик Декабристов (ну и фамилия же, ей богу!) укоризненно произнес:

– Что это у вас за революционные мысли, господин штабс-капитан? Уж не хотите ли вы в террористы податься?
Гришановский попытался сесть. Плечо болело, голова кружилась. Он прислонился к земляной стене и вздохнул.
– Не обращайте внимания, поручик. Это я так. Минутное проявление слабости.
Декабристов сел рядом.
– Мне тоже хочется домой, – сказал он. – Это мое самое заветное желание. Но я его проморгал.
– Как проморгал?
– Мой дед от своего прадеда знал, что есть Тот, Кто Исполняет Желания. К нему можно прийти только один раз и попросить исполнить одно желание. Дорога к нему есть одновременно всюду везде и нигде никогда. Если один раз нашел и упустил свой шанс, то второй раз уже не найдешь, – Декабристов вздохнул. – Вот я и не нашел. Проморгал.
– Я вас плохо понял, поручик.
– Да я сам только сейчас понял. Третьего дня разведывал я окрестности и набрел на прозрачный столб. Думал, туман. Вошел, а там – он.
– Кто?
– Тот, Кто Исполняет Желания.
Штабс-капитан иронично посмотрел на Декабристова.
– Джин из кувшина?
– Да нет. Вид у него вполне современный. Фрак и все такое… Чего желать изволите, спрашивает. Я пока осмотрелся и сообразил, кто передо мной, он исчез. Я только моргнуть и успел. Вчера вот снова полдня бродил в тех местах. И сегодня тоже.
– Нашли?
– Нет. Я же говорю, проморгал, упустил свой шанс.
– Фантазер вы, господин поручик, – слабо улыбнулся Гришановский.
«Наверное, у меня все-таки жар», – снова подумал он. Тут ему показалось, что рядом появился кто-то из командования.
– У нас уже трое дезертиров, – услышал он. – Надо бы поднять патриотический дух.
– Вот и у господина штабс-капитана революционные мысли, – наябедничал Декабристов.
«Вот скотина», – подумал Гришановский и потерял сознание.

1979 год. Город на берегу Днестра

Шумная толпа третьекурсников металлургического факультета вывалилась из автобуса возле одноэтажного здания. Синяя табличка справа от свежевыкрашенных дверей гласила, что в этом здании заседает директор совхоза «Путь Ильича». Директор лично вышел на крыльцо встретить студенческую рабочую силу. По этому случаю он даже облачился в новую фуфайку. Сапоги у него были рыжими от высохшей грязи, но директору мало было дела до своих сапог.
– Кто тут у вас старший? – строго спросил он.
Студенты тут же притихли. Их было человек тридцать, и среди них только пять девушек. К директору подошел высокий черноволосый парень. Одет он был в суконное полупальто, видимо, перешитое из солдатской шинели.
– Староста группы и комсорг курса Роман Декабристов, – представился он.
– Декабристов? – поднял брови директор. – Ну и фамилия!
– Я привык, – улыбнулся парень.
– Директор совхоза Семейко Николай Иванович.
Роман пожал протянутую руку.
– Ну, пойдем устраиваться на место временного проживания, – сказал Николай Иванович. – Вы первыми приехали, значит, имеете полное право выбирать.
Правда, выбирать особо было не из чего. Два совершенно одинаковых барака стояли посреди поля. Возле одного из них находился летний душ с умывальником. После недолгого совещания было решено девушек поселить поближе к умывальнику. Роман кинул свои вещи на кровать в углу и пошел с директором встречать еще один подъехавший автобус.
Прибывшие оказались студентами химического факультета университета. Их тоже было тридцать человек, и девушек среди них было гораздо больше. Роман познакомился с их комсоргом и начал им помогать выгружать вещи. К баракам он шел рядом с кудрявой девушкой. Девушка ему так понравилась, что от смущения он не мог произнести ни слова. И, чтобы не смотреть на нее, взгромоздил себе на плечо ее сумку и старательно прятал свое покрасневшее лицо.
– Тебя как зовут? – спросила девушка.
– Роман, – ответил он, глядя под ноги.
– Ты так быстро идешь, что я за тобой не успеваю.
Роман остановился, будто натолкнулся на невидимую стену.
– Извини. А тебя как зовут?
– Юля.
За те три недели, пока студенты собирали морковь и картошку, Роман понял, что влюбился окончательно и бесповоротно. Он преодолел свое смущение и сказал об этом Юле, когда они уже собрались уезжать и рассаживались по автобусам. Юля уткнулась лицом в его колючее пальто и сказала, что тоже его любит. Она написала ему на листочке свой домашний телефон и запрыгнула в автобус.

* * *

– А как его зовут? – спросил сестру Егор.
– Роман, – шепотом сказала Юля. – У него фамилия такая очень интересная – Декабристов.
Егор согласился. Ему было двенадцать лет, и он был первым человеком, которому Юля рассказала о своем молодом человеке. Егор обожал сестру, и она платила ему тем же.
– Сказал, что в субботу приедет к нам, чтобы познакомиться с родителями, – продолжала тихо говорить Юля. – Я так волнуюсь!
Они сидели на лавочке перед домом, закутавшись в один плед.
– Не волнуйся. Я же с тобой, – успокоил ее Егор. – Можешь на меня рассчитывать.
Юля обняла брата и поцеловала его в висок.
– Мой ты защитник! Ну, пойдем домой, а то уже холодно становится.
Брат с сестрой прошли мимо деда Севы. Тот взглянул на них поверх очков.
– Что? Заговор готовите? – весело спросил он.
– Ну что ты, дедушка! Мы просто гуляли.
– Ну-ну! – улыбнулся дед и продолжил читать газету.

В субботу утром Юля объявила родителям, что сегодня она идет в кино с молодым человеком, и что он днем придет к ним знакомиться. Мама тут же достала из подвала банку вишневого варенья и послала Егора в магазин за печеньем. Роман пришел в три часа. Он был все в том же суконном пальто, в руках держал круглую картонную коробку с тортом.
– Давай, проходи в комнату! – пригласил его отец. – Рассказывай, как зовут, где учишься.
– Учусь в политехническом на третьем курсе металлургического факультета. Зовут меня Роман. Фамилия Декабристов.
– Как? – ужаснулся отец.
– Как? – хриплым голосом переспросил дед Сева.
Такой реакции на свою фамилию Роман не видел никогда. Обычно люди улыбались.
– Декабристов, – потерянным голосом повторил он.
– Вон отсюда! – вдруг заорал дед Сева. – Как ты посмел появиться у нас на пороге!
А отец сунул Роману коробку с тортом в руки, развернул его лицом к входной двери и толкнул.
– Чтоб духу твоего здесь не было!
Роман споткнулся и уронил торт на пол.
– Подождите! Что происходит! Объясните мне кто-нибудь! – закричал он. – Что я сделал не так?

Но дед с отцом его не слушали и продолжали толкать.
– Папа! Дедушка! Что вы делаете? – подскочила Юля.
– Это наши враги, внученька! – со злостью проговорил дед Сева и растоптал коробку с тортом.
– Какие враги? – одновременно закричали Роман и Юля. – Что вы такое говорите?
Отец вытолкал Романа на улицу и захлопнул дверь.
Егор все это время с ужасом наблюдал за происходящим. Потом долго утешал рыдающую сестру. Но все его попытки выяснить, в чем же дело, были тщетны. Ни дед Сева, ни отец не хотели с ним разговаривать. Отец даже сделал то, чего раньше никогда себе не позволял – взял Егора за шиворот и выставил из комнаты.
– Не твое дело! Мал еще вопросы задавать!
А Роман в полном недоумении пришел домой и о странном поведении Юлиных родителей рассказал отцу.
– А как Юлина фамилия?
– Юля Гришановская.
Отец побагровел.
– Тебе нечего делать в том доме, сынок!

* * *

Егор сидел на лавочке за воротами дома и плакал. Он не мог понять, почему родители вместо того, чтобы сесть и поговорить, начали кричать и выгонять Романа из дома. Разве это так сложно – сесть и поговорить? Разве это так сложно – услышать друг друга? Егор знал, что и в других семьях тоже бывают проблемы. Неужели и там они не слышат и не понимают друг друга? «Наверное, они не любят своих родных, вот и не хотят с ними разговаривать», – подумал Егор.
Было еще светло, поэтому он решил прогуляться к реке. Пошел через рощу вдоль дороги. Через некоторое время он уже свернул на знакомую тропинку. Потом решил сократить путь и взбежал на пригорок. Перескакивая по кочкам, Егор продолжал внутренний диалог с собой. Вот бы здорово было, если бы все люди научились слышать и понимать друг друга, тогда никто бы не воевал, не ссорился, вокруг царило бы спокойствие и любовь.
Под ногами что-то хрустнуло. Егор остановился и сделал три шага назад. И хотя впереди ничего опасного он не увидел, все равно повернул влево и обошел это место. Переступил через небольшую кучку хвороста и вышел на поляну. Впереди виднелся огромный прозрачный столб. «Туман, что ли», – подумал Егор. Он подошел поближе, сделал шаг в густую молочную дымку и… оказался в просторной круглой комнате.
За небольшим овальным столом сидел человек в черном фраке. Волосы у него были зачесаны назад и заплетены в косичку. Прямой нос, глаза, как большие спелые вишни, небольшая аккуратная бородка и усы.
– Ну что, молчать будем или желание загадывать? – приятным голосом проговорил он.
– Какое желание? – не понял Егор.
– Да свое, конечно.
– А вы кто?
– Я?!
Тут Егор заморгал. Комната словно растворилась, и он снова оказался на лавочке возле дома.
«Почудилось, что ли? – он покрутил головой и потер глаза. – Пойду-ка я домой».
В доме было тихо. В кухне за столом мама, папа и дед Сева молча играли в карты. На Егора они даже не взглянули. Он тихонько отворил дверь в комнату сестры.
– Юль! Ты здесь?
Вид убитой горем сестры потряс его. Он снова расплакался.
– Почему так? – вытирая слезы, говорил он. – Почему нельзя сесть и поговорить, почему нельзя все объяснить? Неужели те, кого мы любим, должны плакать?!

Всю следующую неделю, как ни пытался Егор предложить всем собраться и поговорить, ничего не получалось. Дед Сева словно сошел с ума. Он все время кричал и запрещал Юле даже думать о Романе Декабристове. Юля ему говорила, что любит Романа, на что дед Сева ей отвечал, что это не любовь, а баловство. Самое ужасное было то, что отец был с ним абсолютно согласен. Егор хотел поговорить с мамой, но она тоже приняла сторону деда, хотя и не так рьяно, как отец.
В воскресенье вечером, когда Егор зашел к сестре пожелать спокойной ночи, она шепнула ему на ушко, что они с Романом решили уехать.
– Куда? – испугался Егор.
– Еще не решили. Завтра вечером Роман придет и обсудим. Я к нему выйду. Сможешь деда Севу отвлечь?
Егор кивнул.
Деда Севу отвлечь не удалось, поэтому Роману пришлось лезть в окно.
– Я поговорил с отцом, – начал рассказывать Роман. – И кое-что выяснил. Это очень старая история. Мой отец сам толком уже ничего не помнит. Ему отец его рассказывал, дед мой. Все началось еще в гражданскую, а может, еще и раньше. То ли мой прадед написал донос на вашего прадеда, то ли наоборот. Сначала один в тюрьме сидел по доносу, потом другой. Потом мой дед с вашим дедом враждовали точно так же, потом наши отцы.
– Как это ужасно, – вздохнула Юля. – Прадеды поссорились, а мы страдаем. Говорят, можно загадать желание, если увидишь падающую звезду. Я бы загадала, чтобы все помирились.
– У нас в семье есть легенда, как мой прадед однажды случайно наткнулся в тумане на дом, где живет Тот, Кто Исполняет Желания, – сказал Роман. – Да только проморгал. А дорогу к нему можно найти только один раз. И исполняет он только одно желание.
Егор насторожился.
– Как проморгал?
– Ну, пока думал, какое же желание загадать, моргнул, и дом исчез. Так он и не успел ничего сказать.
Роман ушел, а Егор всю ночь не спал.
– Значит, я встретил Того, Кто Исполняет Желания! – горячо шептал он. – Я должен его снова найти! Я знаю, что загадать!
На другой день после обеда Егор снова пошел в рощу. Он несколько раз обошел все кочки, но прозрачного столба так и не увидел. Сел под деревом и задумался. Что же он делает не так? Может, путь к тому дому похож на решение задачи, где все нужно делать последовательно и по определенным правилам?
Егор снова пошел вперед. Под ногами что-то хрустнуло. Он замер. Стоп! Тогда тоже хрустнуло, и он сделал три шага назад. А потом, кажется, повернул влево, обошел вот здесь и увидел кучку хвороста. А вот и эта кучка! Впереди ничего не было видно, но как только он переступил через хворост, на поляне появился тот самый прозрачный столб. Егор решительно направился к нему.

* * *

– Не ожидал тебя снова увидеть, – сказал человек в черном фраке и внимательно посмотрел на мальчика.
– Я знаю, кто вы, – сказал мальчик. – У меня есть одно желание.
– Одно? Ты уверен?
Мальчик кивнул.
– Вы же Тот, Кто Исполняет Желания?
– Допустим. Называй меня Фарн.
– Фарн? Странное имя.
– Это из зороастризма. Знаешь, что такое зороастризм?
Мальчик отрицательно замотал головой, не сводя глаз со своего собеседника, который в мгновение ока вдруг оказался закутанным в ослепительно белые одежды.
– Впрочем, неважно, – сказал Фарн и погладил рукой свою также внезапно появившуюся длинную черную бороду. – Так какое у тебя желание?
– Я хочу, чтобы все люди любили друг друга, разговаривали между собой и всегда понимали друг друга!
– Странное желание.
– Почему странное? – вдохновенно заговорил мальчик. – Вот моя сестра любит Романа. И он ее любит. Но родители ничего не хотят слышать! И наши, и его! Им говорят – мы же любим друг друга! Но их не слышат! Кричат все время, вспоминают какую-то давнюю вражду, но никто из них так и может вспомнить, с чего все началось.
– Ну, прям шекспировские страсти, – улыбнулся Фарн. – Тебе-то что до этого?
– Ну как же! Я очень люблю свою сестру. Я хочу, чтобы она была счастлива. И Роман мне тоже очень нравится.
– А все люди здесь причем?
– Как вы не понимаете? Таких же людей много! Вот я и хочу, чтобы они могли между собой договариваться, умели слышать и понимать друг друга!
– Ну, не для этого разрушили Вавилонскую башню, – резко сказал Фарн. – Не для этого перемешали все языки и всех людей раскидали по разным частям света.
Он встал и начал ходить по комнате туда-сюда. Его белый балахон раздувался, словно парус. Фарн пытался найти в желании мальчика злой умысел и личную корысть и не находил их. Мальчик был светлым и совершенно искренним в своем стремлении подарить всему человечеству любовь и понимание. Фарн даже растрогался, чего с ним никогда не бывало. Но ведь желание нужно исполнить. Тем более, что мальчик дважды самостоятельно нашел сюда дорогу.
– Я даже не знаю, что делать, – задумчиво сказал Фарн.
– А давайте выпьем чаю, – неожиданно предложил мальчик.
– Что? – Фарн наступил на край своего белого балахона и чуть не упал.
– У вас есть чай? Я заварю.
– Чай?! – все еще не веря своим ушам, удивленно переспросил Фарн.
– Ну да, – улыбнулся мальчик. – Попьем чайку, поговорим. Так у вас есть чай?
Под взглядом Фарна на прозрачной стене позади мальчика замелькали изображения, соответствующие категории «чай»: самовар, бублики, банки с вареньем, китайские сервизы для чайной церемонии и другая всякая всячина. Все эти предметы материализовались и тут же перекочевали в огромный дубовый буфет. Мальчик этого не видел.
– Посмотри вон там, – Фарн кивнул бородой в сторону буфета.
Мальчик открыл скрипучие резные дверцы, заглянул внутрь и достал оттуда кипящий самовар.
– Так у вас уже все готово! – радостно сказал он и водрузил самовар на стол.
Глядя, как мальчик расставляет чашки и раскладывает бублики, Фарн неожиданно поймал себя на мысли, что ему нравится этот ребенок, который совершенно бескорыстно хотел сделать всех людей счастливыми. Ароматная тонкая струйка вынырнула из чашки, заползла в нос и легонько пощекотала ноздри. Фарн чихнул.
– Ты знаешь, я не могу исполнить твое желание.
– Как не можете?! – воскликнул мальчик. – Вы же Тот, Кто Исполняет Желания!
– У тебя есть другое желание?
У мальчика навернулись слезы.
– Нет. У меня только одно желание. И оно – самое-самое… – он заплакал. – Почему не можете?
– Я не могу ВСЕХ научить любить. Я не могу ВСЕХ заставить разговаривать друг с другом, слышать друг друга и понимать. Но…
Мальчик с надеждой посмотрел на Фарна.
– Но, – продолжил Фарн. – Я могу дать тебе особый дар.
– Какой?
– Те, кому ты предложишь чай, будут садиться за стол переговоров, обсуждать вместе свои проблемы и находить правильные решения. Они не будут ссориться, будут любить и понимать друг друга.
Самовар зашипел, выпуская плотную струю пара. Пар окутал хозяина круглой комнаты с ног до головы и вместе с ним растворился в воздухе.

***

Егор сидел на лавочке возле своего дома и не мог вспомнить, как он здесь оказался. Он же вроде бы только что пил чай с Тем, Кто Исполняет Желания, или как там его, с Фарном. Или не пил? Может, ему опять все почудилось? Он еще немного посидел и пошел в дом.
Дед Сева сидел в кресле с газетой. Он взглянул на Егора поверх очков и молча перевернул страницу. Как показалось Егору, слишком демонстративно. На кухне отец чистил картошку, мама шинковала капусту.
– Скоро будет ужин? – спросил Егор.
– Скоро, – ответил отец каким-то чужим голосом.
Егор ничего не сказал и пошел к сестре в комнату. Сначала тихонько постучал, а потом приоткрыл дверь.
– Юль, ты как?
Сестра лежала на кровати в обнимку с плюшевым мишкой.
– Романа жду. Должен прийти скоро, – прошептала она. – Я уже вещи начала собирать.
Егор плотно прикрыл дверь.
– А куда вы решили ехать? – спросил он, присаживаясь на кровать рядом с ней.
– Мне все равно. Куда Роман скажет. Я с ним хоть на край света.
– Край света – это далеко, – сказал Егор.
– Неважно. Он что-нибудь придумает. Я знаю.
Егор посмотрел на сестру. А что если действительно сесть всем вместе за стол, выпить чаю и поговорить? Вдруг ему ничего не привиделось?
Он прикоснулся к Юлиной руке.
– Пойдем на кухню. Я чай заварю.
– Чай? Какой чай? Скоро же Роман придет. И ты обещал помочь ему влезть в окно.
– Я тебе обещаю, все будет хорошо, – заверил ее Егор. – Роман тоже будет пить с нами чай. Пойдем.
В голосе брата появилась какая-то особая интонация. Юля послушно протянула ему руку и встала с кровати.
В кухню они так и вошли, держась за руки.
– Давайте попьем чаю, – сказал Егор.
В полной тишине родители недоуменно посмотрели на него.
– Что? – спросил отец.
– Что? – повторил дед Сева.
– Давайте попьем чаю и все обсудим, – Егор заговорил более уверенно. – Я заварю.


Наши дни. Соединенные Штаты Америки

В аэропорту имени Джона Кеннеди Дмитрия с Наташей встречал старший менеджер машиностроительного концерна Джеймс Эванс. Дмитрий два раза общался с Эвансом по видеосвязи, поэтому сразу узнал его.
– Как долетели, мистер Гришановски?
– Спасибо, хорошо, – ответил Дмитрий. – А это Натали, наш переводчик.
Натали вежливо улыбнулась Эвансу, но в машине сидела молча, недовольно поджав губы. Джеймс не обратил на это никакого внимания – мало ли, может, эти двое поругались в самолете. Дмитрий хорошо говорил по-английски, и Эванс прекрасно его понимал. «Вовсе не обязательно нужно было везти с собой переводчика», – подумал Джеймс, но ничего не сказал. Он отвез мистера Гришановски и мисс Натали в гостиницу и сказал, что через три часа у них встреча с представителями концерна, и что машину он пришлет.
Натали мило улыбнулась смуглому парню у регистрационной стойки и потребовала себе отдельный номер.
– Что это за фокусы, Наташа? – удивился Дмитрий.
– Я просто переводчица, – съязвила Наташа. – Я не обязана жить с тобой в одном номере.
– Наташ, не дури! Давай попьем чайку и поговорим.
– Здесь, в Америке, предпочитают кофе. И не нужно подражать своему деду. Это у него особый дар – договариваться за чаем.
– Ну, давай попьем кофе.
Они спустились в ресторан. Наташа сделала пару глотков, немного помолчала, а потом резко сказала:
– В качестве кого я с тобой езжу отдыхать и живу с тобой в одном номере? В качестве кого ты меня привез сюда? Ведь ты сам прекрасно знаешь язык и можешь самостоятельно договариваться с партнерами.
«Ну да, – подумал Дмитрий, – девушка замуж хочет, а я, как идиот, все никак не сделаю ей предложение». Он улыбнулся и поцеловал ей руку.
– Наташа, сейчас у нас мало времени. Давай после переговоров с нашими потенциальными партнерами поужинаем вместе и все обсудим.
– Ну, давай.
Все прошло как нельзя лучше. Дмитрий часто наблюдал за своим дедом, видел, как тот разговаривает с людьми, и многому у него научился. Наташа права, у деда Егора действительно есть какой-то особый дар – стоит ему только предложить окружающим чай, как те послушно усаживаются за стол переговоров и всегда приходят к общему решению. У Дмитрия не всегда так получалось, но он старался. А сегодня он вообще был доволен собой – все друг друга поняли и договорились.
– Джеймс, где здесь хороший ювелирный магазин? – тихо обратился он к Эвансу при выходе из зала. – Я хочу купить кольцо для Натали.


Всюду везде и нигде никогда

С некоторых пор Фарн полюбил пить чай. Для этого он раздобыл себе хрустальный стакан с серебряным подстаканником. Он всегда наблюдал за людьми, и особенно за теми, чьи желания ему пришлось исполнить. А желания были разными – от глупых и наивных до корыстных и разрушительных.
Мальчик, который ему предложил чай, давно вырос. Используя свой особый дар, он смог создать огромный промышленный холдинг с филиалами во многих странах. Но Фарна удивляло то, что спустя много лет руководители всех уровней этого холдинга всегда договаривались между собой, находили правильные решения и не ссорились никогда. Фарн точно знал, что тот особый дар не передается по наследству, поэтому ему было непонятно, каким же образом этот мальчик научил их всех слушать и слышать, понимать и любить. Неужели этому можно научить?
– Теперь за людьми нужен глаз да глаз, – задумчиво проговорил он и подставил стакан к самовару. – А то того и гляди опять начнут башню строить.



Николаевка.
Май, 2021 год